Часть первая

Назарка был помощником отца, на охоту ходил, зайцев приносил, горностаев добывал. Не ленивый, работать любил. Отец привез четырнадцатилетнего Назарку к тойону Уйбаану Цыпунову отрабатывать долг. Уезжая, серьезно сказал сыну: «Работай, Назарка, хорошо, слушайся. За это тойон нам телку даст… обещал». Больше трех месяцев прошло с того дня. Работает Назарка с утра до ночи, даже поесть как следует не успевает, и все никак не угодит хозяину. Часто и поколачивал его тойон-старик Уйбаан. Доставалось мальчишке и от молодого хозяина Павла. Про богачей Цыпуновых ходила худая молва.
Время наступило тревожное…Среди хамначитов прошел слух, что у русских появился «великий охотник – верный друг бедняков». Зовут его Ленин - Сырдык Киси. Боятся его тойоны…Ждали бедняки больших перемен…
Молодой тойон Павел засобирался в город, решив взять помощником Назарку. Сборы в дорогу были недолгими. Запрягли в телегу молодого жеребца, накидали побольше сена, чтобы было мягче. Никогда раньше Назарка не видел города и не мог даже представить себе, какой он может быть. И этот малюсенький якутский городок, похожий больше на деревню, показался ему огромным и величественным. Хозяин дома Макар Болдырев отправил спать жену и, тщательно прикрыв за ней дверь, заметил: «Такие времена настали! Всего бойся, собственной супруге не доверяй... Сын пошел на отца, брат на брата. Смута! Лихолетье!».
В городе властвовали большевики. Павел мечтал свергнуть новую власть, поэтому собирал людей и вооружение, встав во главе повстанцев. Завершив свои дела в городе, загрузившись оружием, Павел возвращался в наслег. Подросток смутно начал догадываться, почему они не поехали обратно через город, а выбрали эту захолустную тропу. Под ним ровными рядами лежало оружие. По дороге их остановили два красноармейца. Цыпунов оказал сопротивление. Когда красноармейцы приблизились к телеге, Павел рванул за спусковые крючки. Ближний красноармеец вскрикнул и медленно осел на землю. Его напарник открыл огонь по удаляющейся подводе. Вверху тоненько завизжали пули. Павел дико взвизгивал и остервенело стегал жеребца. Назарка поймал рукой ускользающий край телеги и приподнялся. В этот момент что-то жгучее резануло чуть повыше локтя, рука подогнулась. Назарку отбросило к краю, и он стукнулся головой о задок. Перед глазами поплыли ослепительные, как солнце, круги…
Назарка третьи сутки метался в бреду. Старый Степан плохо спал третью ночь. Невеселые были думы Степана. Мало ему в жизни выпало светлых, радостных дней, а тут еще такое горе нежданно свалилось на него. Привез больного сына тойон Уйбаан, повздыхал, сожалеюще разводя руками, но не сказал ни слова. Только когда уезжал, напомнил о долге, срок которого истекал. А что произошло с Назаркой, кто его искалечил, тойон умолчал. Рука у Назарки прострелена и вспухла. Голова разбита. Кто мог стрелять в мальчишку, кто бил его по голове? И главное - за что?
Шли дни. Знойное лето незаметно перешло в осень… Сегодня Назарка впервые после болезни вышел из юрты…
Наступила зима. Выпал снег. Как славно в родной юрте! Около огня собралась вся семья. Рядом с матерью присмирели сестренки. Назарка счастлив. Отец решил, что отдавать его обратно к Уйбаану не стоит.
Однажды к ним приехал молодой тойон Павел, привез много гостинцев и обещанное ружье. Павел обещал подарить ему ружье в ответ на молчание об оружии. Назарка с надеждой ждал этого момента, когда он будет держать в руках свое собственное ружье. И вот Павел исполнил свое обещание. Назарка с отцом внесли сумы, в которых оказались охотничьи припасы, несколько плиток чаю, твердого как камень, сахар, мука. Затем Назарка открыл свой узелок и вынул из него порох, пистоны, кулек дроби и нож. Хороший нож - гордость каждого якута. Такой подарок Павел сделал неспроста. Собирал он таежные силы для сопротивления новой власти. «Мы соберем отряд, будем охранять свои юрты! Нас много. Не пустим красных к нам! Каждый якут, каждый, кто любит свою тайгу и юрту, должен вступить в отряд! Ты тоже поступай, Степан! Исправно жить станешь!», -говорил тойон. Против подобных доводов Степан ничего возразить не мог и с готовностью согласился…Павел внимательно следил за событиями и знал, что почти по всей России установилась Советская власть, власть рабочих и бедноты... Что делать? Может, благоразумнее отступить? Но все яснее проступало в сознании: сражаться до последнего за свое богатство, не уступать его никому! Ведь он только что вырвался из-под надоедливой опеки отца, самое время пожить широко.
Пришло время, рано утром приехал Павел. Коротко, сухо он приказал Степану немедленно собираться. Степан собирался недолго.
Белоповстанцы оказывали ярое сопротивление новой власти. Укрепляли свои ряды, завербовывая местное население, настраивая людей против Советской власти, запугивая вымышленными страшными историями о «красных». Устраивали засады, нападали на активистов наслега, расстреливали. Степан Никифоров безжалостно судил себя, судил других за жестокость. И до боли было стыдно, что его честные руки забрызганы кровью. Хотелось уйти от Павла. Но Степан прекрасно понимал, что никуда он от хозяина не уйдет. У него есть семья, которую надо кормить. А он, батрак, весь во власти тойона.
Все заботы теперь легли на Назарку. Самый старший он в семье, заменяет отца. Отца не было уже больше месяца. А по аласам, от юрты к юрте, расползались смутные, разноречивые слухи. Новые, непривычные слова «сраженье», «бой», «пулемет», «осада» вплетались в беседу. Слово «красный» приобрело для Назарки явно отрицательный смысл. И все-таки очень хотелось Назарке хоть одним глазом взглянуть на красных. Какие это люди, почему их так боится Павел?.. Минула еще неделя. От отца по-прежнему не было никаких вестей. А как тянуло Степана домой! Но командир до поры до времени никого на побывку домой не отпускал.
…Назарка услышал яростный лай Пранчика и сразу догадался, что к ним кто-то пожаловал. Он выскочил во двор. Увидев вооруженных людей, Назарка удивленно разинул рот. У этих людей на шапках выделялись большие пятиконечные звезды. Бойцы охотно приняли приглашение маленького хозяина небольшой, покосившейся юрты. «Ну, Назар Степанович, теперь рассказывай», - заговорил командир отряда Пешкин, когда четыре котла чаю унесли пустыми и со стола смели крошки. «Чего рассказывать? Раньше худо было. Теперь Павел вместо старого тойона Уйбаана. Он добрее старика, продукты нам давал, мануфактуру, мне ружье подарил. Корову обещал, долги не спрашивает. Отец против красных воюет. Вы ведь знаете, к нам в тайгу идут красные. Лес хотят спалить, юрты отнять», - ответил Назарка. Командир Пешкин был поражен тому, как разрисовали красноармейцев перед простыми людьми, успели запугать их…
После победы Павел на радостях отпустил нескольких отрядников домой погостить на пару деньков. В числе отпущенных оказался и Никифоров. Степан часа в три утра отправился в путь. Впервые в жизни дорога до родного аласа показалась бесконечно длинной. По привычке отряхнувшись у входа, он открыл дверь... и присел. В юрте было битком набито. Незнакомцы, расположившись на полу, пили чай. В глаза сразу бросились пятиконечные звезды на шапках… Обняв отца, Назарка потащил его от дверей к столу, где сидели Пешкин и комиссар… Потом Пешкин и Степан мирно беседовали. Пешкин доказывал горячо, твердый в своей правоте. Степана удивляли очень простые и очень убедительные слова, которые произносил новый знакомый. Павел - и этот человек. Об одном и том же они толковали совершенно по-разному. Кому верить?.. Если Павел узнает, что Степан встречался с красными, ему будет худо. Следом набегали иные мысли: неужели красные могли делать то, о чем рассказывали в отряде? Голова его как будто раскололась пополам. Степан решил идти с отрядом Пешкина… Маленькая юрта скрылась за поворотом. С непонятной тревогой бросил на нее прощальный взгляд Степан. Настроение у Степана беспрерывно менялось. Возникало желание спрыгнуть с саней и повернуть обратно, к старому. То представлялась иная жизнь, притягивающая к себе новизной и свободой. Пешкин понимал настроение Степана, но молчал, словно ничего не замечал.
Степан должен был вернуться в отряд на следующее утро, но прошло четыре дня, а его все не было. Повстанцы готовились к выступлению. Командир получил известие, что и другие отряды готовы выступить. Перед обедом Павел вспомнил о Степане и велел его позвать. Командиру доложили, что Никифорова нет. Павел решил сам съездить к Степану. Он выехал после полудня. Велика же была злость и бешенство Павла, когда он узнал, что в юрте Никифоровых ночевали красные и Степан ушел с ними. Тойон сначала не поверил. По его требованию Назарка повторил свой немногословный рассказ. И тогда у Павла вспухли на скулах желваки, задергалось веко, на щеках пятнами выступил румянец. Если отрядники пронюхают, что Степан бежал с красными…Вступив добровольно в отряд красных, Степан мог стать примером для таких же обманутых и заблудших земляков-бедняков. Тойон усмехнулся и скрипнул зубами: «Сова улетела, осталось гнездо с птенцами...» В юрте наступила тишина. «Вот что, паршивое семя, из юрты вон, скоты! Чтобы завтра вас здесь не было, а то... В город поезжайте!» - рявкнул Павел и показал на дверь. Воля тойона в наслеге - закон. Хочешь не хочешь - отправляйся в город. Никто из соседей тебе не поможет. Сборы были коротки. Незатейливый скарб они сложили на сани, впрягли единственного быка и тронулись в путь. Куда - Назарка и сам отчетливо не представлял. В город так в город. Дорогу туда он помнил очень смутно.
Недоброе замыслил Павел, решив отомстить Степану. Возвратившись в отряд, Павел Цыпунов немедленно приступил к выполнению своего намерения. Позвав Ваську Сыча, он поручил ему страшную расправу: «Услуга за услугу, приятель!.. От меня один к красным удрал. С его семьей разделайся для острастки. Мы потом скажем, что вот, мол, отец сбежал, за ним семья потянулась, а красные их перебили. Только умненько сделай». Васька попятился от него. Но как откажешь человеку, который спас от ножа?..
Васька Сыч остановился и посмотрел вокруг, дал указания бандитам. Вот вдалеке чуть слышно заскрипели полозья. Раздались выстрелы. Жалобно заревело смертельно раненое животное. Без команды ударил следующий залп. Затем наступила тишина. На санях не было заметно никакого движения. Лишь фигуры сидевших стали как будто пониже… Бандиты почти бегом удалялись от места расправы. Назарка остался жив совершенно случайно. Приблизительно за полверсты до поворота к реке забрел в снег и присел за ближним деревом. От прокисшей еды у него булькало и урчало в животе. Затем Назарка поплотнее запахнул шубенку и не торопясь зашагал. В это время мысли его прервал нестройный залп. Впереди, почти у самой дороги, из-за деревьев мелькнули желтые огоньки. От неожиданности Назарка вздрогнул и замер. Рев быка подстегнул его. Назарка опрометью бросился было к подводе… «Кто это сделал, за что? Неужели Павлу было мало, что выгнал нас из юрты?» - прошептал Назарка, и в ярости так стиснул кулаки, что ногти впились в кожу.

Часть вторая

За последнее время Назарке столько довелось пережить, испытать, увидеть, что при одном лишь воспоминании о недавнем у него начинала кружиться голова... Убитые мать и сестренки, незнакомые люди с красными звездами на шапках, грохот пушек и всплески пламени от разрывов снарядов, бегущий отец с занесенной для удара винтовкой, мигающие совсем близко огоньки пулемета… Порой Назарке казалось, что он видит странный сон и никак не может проснуться.
Минул год с того дня, как Назарка попал в красноармейский отряд. Любили Назарку в отряде за его смекалку, отвагу, выносливость, наблюдательность. Не раз он бывал в стане врага, добывал ценные сведения, благодаря которым красноармейцы смогли обезвредить врагов в своем тылу, тем самым подорвав планы неприятеля по захвату города. За это время он заметно подрос, стал шире в плечах. Уверенней стали движения и походка, тверже звучал голос. И на мир теперь Назарка смотрел без страха и удивления, открыто и спокойно. Какому-то шустрому говорливому пареньку, напомнившему Назарке его самого, оставил он свое маленькое ружье, некогда подаренное тойоном Павлом. На плече натерла мозоль тяжелая винтовка-трехлинейка. Старая вылинявшая гимнастерка, стянутая широким солдатским ремнем, ладно сидела на Назарке. Но самое главное - дядя Гоша Тепляков и другие красноармейцы обучили Назарку грамоте. Теперь он совершенно свободно изъяснялся по-русски, бегло читал и писал. Почерк у него выработался отличный. Бойцы часто просили парня написать от их имени на свою далекую родину. В вещевом мешке хранились несколько книжек, которые особенно полюбились Назарке.
Давно кончилась осада города на большой реке. Измученных, голодных и оборванных бойцов выручила прибывшая из центра регулярная часть Красной Армии. Беляки обессилели в бесплодных попытках завладеть городом. Они разбились на мелкие отряды и бросились в тайгу, надеясь замести за собой следы. Вот уже несколько месяцев взвод Фролова уничтожал разрозненные банды. В глуши, где, кажется, никогда еще не ступала нога человека, вдруг поднималась стрельба, рвались ручные гранаты. Неприятель упорствовал. На предложения сложить оружие беляки неизменно отвечали отказом. Бандиты прослышали, что откуда-то издалека к ним должна подоспеть помощь. Слух был старый, непроверенный, но они верили в него. Это была их последняя надежда. В последней схватке белоповстанцы понесли большие потери, но и у красных не обошлось без жертв. Не стало рядом с Назаркой его лучшего друга и наставника дяди Гоши.
Жил прежде Назарка, ничего не загадывал, ни к чему особенному не стремился. Жил, как все его сверстники, обитавшие в убогих юртах. Ясно, и раньше у него бывали желания: побольше бы зайцев в петли попалось, горностаев в черканы. О чем же еще мог думать мальчишка-батрачонок, родившийся в глухой якутской тайге? Теперь же у Назарки появилась большая мечта. Он станет командиром. Таким, как взводный Фролов. И это вполне достижимо, нужно только учиться. Из рассказов красноармейцев он знал, что существуют специальные дома - школы. В них обучаются ребятишки вроде Назарки. При царе в школы принимали детей тойонов и прочих богатеев. При Советской власти - другое дело. Все бедняки могут учиться.
Назарке уже 17 лет. Он сидит, перед ним лист бумаги. Уже с полчаса Назарка сочиняет заявление в комсомол. Хотелось, чтобы вышло складно, красиво, и мысли в голове были весомые, прочувствованные. Но на бумаге почему-то получалось очень коротко и неинтересно.
Председатель Чрезвычайной Комиссии по борьбе с врагами Советской власти Чухломин предложил Назару Никифорову стать его помощником. Советская власть прочно утвердилась по всей стране. И их задача - выявить затаившихся врагов новой страны. Работа в Чека целиком поглотила Назарку.
Плохая у якутов была судьба. Трудно им жилось. Часто терпели они разные притеснения и обиды. Теперь настали новые времена. Назар хотел сделать много хорошего, полезного своему народу. А для этого нужно знать и уметь. Осенью он попросится в Якутск, чтобы учиться, а потом вернется в свой наслег.

Повесть советского якутского писателя Юрия Ивановича Шамшурина (1921 – 1973) «В тайге стреляют» посвящена событиям гражданской войны в Якутии. Неграмотные, забитые якуты-бедняки, обманутые, напуганные тойонами, вступают в белоповстанческие отряды, сражаются против новой власти. Но постепенно люди пробуждаются и становятся на светлый путь.

Пересказала Людмила Терехова, ведущий библиотекарь Центра детского чтения Национальной библиотеки РС (Я)