Статья посвящена проблеме изучения якутских сказок о животных. Цель исследования: рассмотреть классификации сказок о животных по Аарне-Томпсону, В. Я. Проппу, Е. А. Костюхину, а также на основе исследования классификации сказок о животных классифицировать якутские сказки о животных. Задачи: изучить теоретическую литературу и исследования о классификации сказок о животных, рассмотреть примеры якутских сказок о животных. Методы исследования: анализ нормативной и теоретической литературы, сравнительно-сопоставительный метод. Достигнутые результаты: выявлена типология сюжетов якутских сказок о животных применительно к классификациям Аарне-Томпсона, Е. А. Костюхина, В. Я. Проппа.
The article is devoted to the problem of studying Yakut fairy tales and animals. The purpose of the study is to consider the classification of fairy tales about animals according to Aarne-Thompson, V.Ya. Propp, E.A. Kostyukhin; to divide the Yakut fairy tales about animals using the classification of fairy tales about animals. The research tasks are to study the theoretical literature and research on the classification of fairy tales about animals, to consider examples of Yakut fairy tales about animals.

В условиях внедрения постнеклассических парадигм в изучении устного народного творчества своевременным представляется обращение к одному из ярких образцов народного творчества северной локальной традиции – к тексту олонхо "Дугуйа Бёгё", высоко оцененного в свое время с научной точки зрения фольклористами С. И. Боло, В. М. Никифоровым, историком А. П. Окладниковым. Новизна настоящего исследования заключается в попытке обозначить пути дальнейших исследований текста этого своеобразного олонхо, а также прилагаемой к нему карты эпического мироздания, содержащей ценные сведения об исторических, этнографических, топонимических, гидронимических фактах. Цель настоящей статьи – выделить особенности языковой ткани, структуры, семантики, семиотики олонхо "Дугуйа Бёгё" и обозначить вектор комплексного обсуждения проблем в его исследовании. В работе реализуется исторический подход, используются методы обзора, герменевтики, обобщения, структурный и функциональный анализы. Автор останавливается на описании структурной организации, некоторых семантических особенностей, специфики системы образов, насыщенности знаковой системы, свое образия языковой ткани, многообразия применений художественно-изобразительных средств, жанровых взаимоотношений в исследуемом олонхо. Сообщается, что наблюдение в тексте элементов сарказма, юмора и иных форм комического, возможно, указывает на былое бытование и развитие национальной сатиры в оймяконской традиции. Автор приходит к выводу о необходимости разностороннего исследования текста и эпической карты модели мира олонхо "Дугуйа Бёгё" в ракурсе знаний и методов других наук – истории, этнографии, лингвистики, географии, семиотики, мифологии, что и обозначает перспективы направлений дальнейшей работы с данным многоуровневым и многомерным эпическим текстом.

Актуальность исследования обусловлена необходимостью изучения специфики взаимодействия фольклора и литературы с точки зрения преемственности традиций устной словесности и их художественной интерпретации и трансформации в якутской литературе. До сих пор остаются малоизученными проблемы функционирования и интерпретации в структуре литературного текста фольклорного нарратива. Между тем народные предания и легенды являются одними из важных жанро- и сюжетообразующих компонентов якутской литературы. Новизна исследования заключается в том, что впервые в якутском литературоведении рассматривается процесс формирования сюжетно-мотивного комплекса в народных преданиях об отдельном мифологическом герое в различных вариантах от разных источников и его функционирование в современной якутской литературе. Цель исследования - выявить особенности формирования сюжетно-мотивного комплекса о Таас Уллунгахе в фольклористике и специфики его художественной интерпретации в различных жанрах якутской литературы второй половины ХХ и начала ХХΙ вв. (в историческом романе, драме стихах и поэме). Задачи исследования: 1) сравнение и типология сюжетно-мотивного комплекса в народных преданиях о Таас Уллунгахе в фольклорно-этнографических работах Г. В. Ксенофонтова, А. Е. Кулаковского, Д. И. Дьячковского-Сэһэн Боло; 2) выявление особенностей функционирования и трансформации сюжетно-мотивного комплекса, сложившегося в мифо-фольклорных текстах, в драме стихах "Долина Керяйи" и стихотворении "Тыгын и Таас Уллунгах" И. М. Гоголева-Кындыла, историческом романе "Тыгын Дархан" В. С. Яковлева-Далана, в "маленькой" поэме "Таас Уллунгах" Н. И. Харлампьевой. В исследовании применен источниковедческий анализ происхождения основных сюжетов и мотивов в преданиях о сыне Тыгына Таас Уллунгахе (Муос Уола) и их сопоставительный анализ в литературных произведениях ХХ в. Сравнение сюжетов и мотивов преданий в фольклорном нарративе и литературном произведении рассмотрено в контексте взаимодействия двух поэтических систем: устной (зафиксированной в письменной "книжной форме") и литературной. Такой подход позволит обнаружить некоторые общие свойства художественной структуры обеих систем.
The relevance of the research is due to the need to study the speci cs of the interaction of folklore and literature from the point of view of the continuity of oral literature traditions and their artistic interpretation and transformation in Yakut literature. The problems of functioning and interpretation in the structure of the literary text of the folklore narrative are still poorly studied. Meanwhile, folk legends and legends are one of the important genre- and plot-forming components of Yakut literature. A comparison of plots and motifs of legends in folklore narratives and literary works is considered in the context of the interaction of two poetic systems: oral (recorded in written “book form”) and literary. The novelty of the research lies in the fact that for the rst time in Yakut literary studies, the process of forming a plot-motif complex in folk legends about a separate mythological hero in various versions from different sources and its functioning in modern Yakut literature is considered. The purpose of the study is to identify the features of the formation of a plot-motif complex about Taas Ullungakh in folklore studies and the speci cs of its artistic interpretation in various genres of Yakut literature of the second half of the twentieth and early twenty- rst centuries. (in historical novel, drama poems and poem). Research objectives: 1) comparison and typology of the plot-motif complex in folk legends about Taas Ullungakh in the folklore and ethnographic works of G. V. Ksenofontov, A. E. Kulakovsky, D. I. Dyachkovsky-Sehen Bolo; 2) identi cation of the features of the functioning and transformation of the plot-motif complex that has developed in mytho-folklore texts, in the drama poems "The Valley of Keryaya" and the poem "Tygyn and Taas Ullungakh" by I. M. Gogolev - Kyndyl, the historical novel "Tygyn Darkhan" by V. S. Yakovlev - Dalan, in the "little" poem "Taas Ullungakh" by N. I. Kharlampieva. The study uses a source analysis of the origin of the main plots and motifs in the legends about Tygyn's son Taas Ullungakh ( ) and their comparative analysis in literary works of the twentieth century. The comparison of the plots and motifs of legends in folklore narrative and literary work is considered in the context of the interaction of two poetic systems: oral (recorded in written "book form) and literary. This approach will allow you to detect some common properties of the artistic structure of both systems

Изучение региональных традиций олонхо считается актуальным направлением в якутской фольклористике. По материалам исследований научных сотрудников ИГИПМНС СО РАН С. Д. Мухоплевой и Н. А. Дьяконовой, начиная с ХVII в., на территории Хангаласского улуса проживало около 60 олонхосутов. Это свидетельствует о том, что в Хангаласском улусе сказительское искусство было довольно распространено. Исследование сказительской традиции олонхосутов Хангаласского улуса относится к малоизученным темам якутской фольклористики. Объект исследования: сказительские традиции олонхо Хангаласского улуса. Предметом исследования являются олонхосуты Хангаласского улуса, формы исполнения олонхо, ареал бытования. Цель работы - изучение исполнительской традиции олонхо Хангаласского улуса. В статье использованы следующие методы исследования: описательный метод - для характеристики форм бытования, картографический метод с использованием географических информационных систем - для определения ареала бытования олонхо в Хангаласском улусе. В результате исследования выявили имена 78 олонхосутов из разных источников: справочника "Олонхосуты Якутии", библиографического справочника Хангаласской улусной библиотеки, сайта Олонхо, Цифрового архива Научно-исследовательского института Олонхо СВФУ и из воспоминаний местных жителей. Разделили сказительские традиции хангаласских олонхосутов на 4 локальные группы: мальжагарские олонхосуты, малтанские олонхосуты, олонхосуты округа Эркээни и олонхосуты округа Самыртай.

В статье изучаются якутские традиционные песни, в содержании которых воспевается флора Якутии. Алгысы, тойуки и песни положительных персонажей в якутском героическом эпосе поются в манере пения дьиэрэтии ырыа. Этот стиль отличается наличием горловых призвуков – кылысахов, тирадной структурой текста, маятникообразной мелодией, свободной метроритмикой. Связи слова и музыки достаточно прямые, одному слогу соответствуют один музыкальный звук или распев. В обрядовом круговом танце осуохай, в котором поется о наступлении лета, о цветении трав и цветов, исполняется традиционным стилем якутского пения дэгэрэн ырыа. Ритмика напева опирается на словесный семисложник с делением на 4+3 и представлена формулой К К К К К К Д

В настоящей статье мы рассматриваем сравнения в якутском эпосе. Целью статьи является изучение поэтических средств в эпических текстах якутов, в частности сравнение в северо-восточной традиции олонхо якутов. В поэтике северо-восточной традиции олонхо выявлена тематическая классификация сравнений. Основой классификации служит объект сравнения, который в мыслительной деятельности слушателя олонхо был направлен на познание нового «незнакомого». По тематическому принципу сравнения делятся на четыре группы: объекты, описывающие действия; природу; соматизмы; жилища и бытовые принадлежности, животных. Наиболее распространенной группой являются объекты сравнения, описывающие природу. Также разделили классификацию сравнений по двум критериям: по составу и по структуре. Сравнения по составу следует разделить на простые и сложные. Сложные сравнения дифференцируются как ступенчатые и множительные сравнения. Ступенчатые сравнения состоят из ряда простых сравнений, каждое из которых имеет свой объект и образ. Множительные сравнения с двумя, тремя компонентами повторяющихся сравнений, состоят из одного объекта и нескольких образов. Наиболее многочисленную часть представляют именно эти объекты сравнения. В каждом множительном сравнении объекты обычно выражаются однородными, семантически близкими сказуемыми, обозначающими действия персонажа. Сложные сравнения, последовательно раскрывающие ход действий, дополняют определенный образ.

In modern literary studies, the study of the poetics of a work of art in terms of identifying its aesthetic, genre, plot and compositional features remains one of the relevant issues. The article presents a structural analysis of the text of the literary olonkho "Erchimen Bergen" by Sergei Vasilyev-Borogonsky in the context of the poetics of the Sakha heroic epic. The study of the text is aimed at identifying the artistic and genre features of the literary olonkho dedicated to children's reading. In the course of the analysis of the work, the originality of the poetic language is revealed, namely, the issues of the author's use of visual and expressive means are considered. As a result, certain aspects of the artistic skill of the poet Sergei Vasilyev-Borogonsky are revealed. В современном литературоведении изучение поэтики художественного произведения в аспектах выявления его эстетических, жанровых, сюжетно-композиционных особенностей остается одним из актуальных проблем. В статье представлен структурный анализ текста литературного олонхо "Эрчимэн Бэргэн" С. С. Васильева-Борогонского в контексте поэтики героического эпоса народа саха. Изучение текста направлено на выявление художественных и жанровых особенностей литературного олонхо, посвященного детскому чтению. По ходу анализа произведения раскрывается своеобразие поэтического языка, а именно, рассматриваются вопросы использования автором изобразительно-выразительных средств, в результате чего выявляются отдельные аспекты художественного мастерства поэта С. С. Васильева.

В статье рассмотрены способы выражения сравнительных отношений в якутском и алтайском героических эпосах. Родственные якутский и алтайский языки в настоящее время активно изучаются в сравнительном плане с целью выявления специфических различий. Сравнительная конструкция ранее была изучена в якутском языке Ю. И. Васильевым, теоретическое освещение дано Е. И. Убрятовой, в алтайском языке сравнительная конструкция специально исследована Л. Н. Тыбыковой. Материалом исследования послужили якутский героический эпос "Дьулуруйар Ньургун Боотур" (“Нюргун Боотур Стремительный”) и алтайский эпос "Маадай Кара". The article considers the ways of expressing comparative relations in the Yakut and Altai heroic epics. The related Yakut and Altaic languages are currently being actively studied in comparative terms in order to identify specific differences. The comparative construction was previously studied in the Yakut language by Yu. I. Vasilyev, theoretical coverage was given by E. I. Ubryatova; in the Altai language the comparative construction was specially studied by L. N. Tybykova. The material of the study was the Yakut heroic epic "Djuluruyar Nyurgun Bootur" ("Nurgun Botur the Swift") and the Altai epic "Maadai Kara".

В статье рассматриваются особенности употребления наименований посуды и кухонной утвари в ранних, поздних текстах якутского олонхо и тувинских героических сказаний в сравнении. Посуда, как часть бытовой лексики, является неотъемлемой частью жизни людей и регулярно подвергается изменениям в зависимости от их жизнедеятельности. Новизна исследования: наименования посуды и кухонной утвари на материале якутского и тувинского эпосов в сравнительном плане ранее не были предметом специального исследования. Цель - выявление степени преемственности в употреблении наименований посуды и кухонной утвари в ранних, поздних текстах якутского олонхо, установление особенностей их употребления в якутском и тувинском эпосах. Для достижения указанных целей были использованы метод сплошной выборки; компонентный анализ; структурно-семантический анализ; методы лингвистического описания и дефиниционного анализа; метод дистрибутивного анализа. Фактическим материалом послужили 53 наименования посуды и кухонной утвари из ранних текстов якутского эпоса, 40 - из поздних и 14 - из тувинского эпоса. Выявлено, что наименования посуды и кухонной утвари широко применимы в качестве компонентов изобразительно-выразительных средств, а именно сравнений и ритмико-синтаксического параллелизма. В результате проделанной работы сделаны следующие выводы: материалы изготовления посуды и кухонной утвари отражают культурные традиции якутов и тувинцев; разновидность традиционной посуды в ранних текстах олонхо демонстрирует их широкое использование в быту; большинство рассмотренных лексем предназначены для приготовления, хранения и подачи жидкой пищи и молочных продуктов, что отражает традиционное хозяйство и культуру каждого из народов; употребление в олонхо наименований посуды в качестве компонентов языковых средств указывает на то, что посуда, как часть бытовой лексики, является представителем материальной и духовной культуры народа, тем самым показывает мировосприятие якутов; проведенное исследование может послужить источниковой базой для создания словаря языка якутского эпоса олонхо. The article covers the features of the usage of names of crockery and kitchen utensils in the early and late texts of the Yakut olonkho and Tuvan heroic tales in comparison. Utensils, as part of the household vocabulary, are an integral part of people's life and regularly undergoes changes depending on their life activities. Novelty of the study: the names of crockery and kitchen utensils in the Yakut and Tuvan epics in a comparative perspective have not been previously the subject of a special study. The aim is to identify the degree of continuity in the use of names of crockery and kitchen utensils in the early and late texts of the Yakut olonkho, to establish the features of their use in the Yakut and Tuvan epics. To achieve these goals, the following methods were used: the sampling method; component analysis; structural-semantic analysis; methods of linguistic description and definitional analysis; method of distributive analysis. The factual material consisted of 53 names of crockery and kitchen utensils from the early texts of the Yakut epic, 40 from the late texts, and 14 from the Tuvan epic. It was revealed that the names of crockery and kitchen utensils are widely used as components of figurative and expressive means, namely comparisons and rhythmic-syntactic parallelism. The following conclusions are made as a result of the research: the materials of names of crockery and kitchen utensils reflect the cultural traditions of the Yakuts and Tuvans; the variety of traditional crockery in the early texts of olonkho demonstrates their wide use in everyday life; most of the studied lexemes are intended for cooking, storage and serving liquid food and dairy products, which reflects the traditional economy and culture of each people; the use of names of crockery in olonkho as components of language means indicates that crockery, as part of everyday vocabulary, are a representative of the material and spiritual culture of the people, thereby showing the worldview of the Yakuts; the conducted research can serve as a source base for creating a dictionary of the language of the Yakut epic olonkho.

Актуальность предлагаемого исследования состоит в отсутствии специальных работ, посвященных символике топора в традиционной культуре якутов. Топор как предмет сугубо утилитарной сферы "вещного мира" имел несколько видов: топоры-чеканы, топор чохороон , балта , тэрэгэр сюгэ , басымньы сюгэ . Первые, по всей вероятности, использовались в качестве боевого оружия, а топоры чохороон имели универсальное (боевое и рабочее) значение, что подтверждается данными фольклора. Одновременно топор представлялся оружием и символом божества Сюгэ Тойона (Топор-господина), который входил в триаду богов-творцов Вселенной. Бог-громовник метал свой топор с небес (этин сюгэтэ), защищая людей и всех полезных животных от злых потусторонних сил. В этом проявляется многоплановая сущность топора как культурного феномена, созидательного и ритуального инструмента для преобразования "природы" и "чужого" в "культуру" и "свое", для поддержания стабильности мира людей. Цель и задачи данной работы - выявление места и роли топора в религиозно-мифологической картине мира, определение его ритуальных функций и символических значений в традиционной культуре и социальной организации якутов. Основным источником фактического материала для исследования послужили сюжеты и образы якутского эпоса олонхо, исторические рассказы и предания, этнографические тексты, а также данные археологических исследований якутских погребений XVII-XVIII вв. В исследовании использованы структурно-описательный, историко-типологический и историко-генетический методы. В результате исследования сделаны следующие выводы: топоры обладают медиативной функцией, при помощи которой устанавливается коммуникативная связь между божествами и людьми; во всех ритуальных действиях они участвуют в моделировании устойчивого и стабильного жизненного пространства. Обнаружение топоров в элитных погребениях с богатым сопроводительным инвентарем свидетельствует об их высоком статусе и символическом значении в виде знака родовой власти. Содержание культурной значимости топора, его дополнительных символических маркеров и ритуальных функций не исчерпываются рассмотрением лишь в данным аспекте - оно значительно сложнее и многообразнее, например, в связи с кузнечным ремеслом или же с шаманскими камланиями, где топор-молот занимает особое место. The relevance of the proposed research lies in the absence of special works devoted to the symbolism of the axe in the traditional Yakut culture. The axe as an object of the purely utilitarian sphere of the “thing world” had several types: chakan axes, chokhoroon axe, balta , tereger suge , basymny syuge . The first ones, in all probability, were used as combat weapons, and chokhoroon axes had a universal (combat and working) meaning, which is confirmed by folklore data. At the same time, the axe was a weapon and a symbol of the deity Syuge Toyon (Axe-Head), who was a member of the triad of gods-creators of the Universe. The thunder god threw his axe from the heavens ( etin syugete ), protecting people and all useful animals from evil otherworldly forces. This manifests the multidimensional essence of the axe as a cultural phenomenon, a creative and ritual tool for transforming “nature” and “alien” into “culture” and “own”, for maintaining the stability of the human world. The aim and objectives of this work are to identify the place and role of the axe in the religious and mythological picture of the world, to determine its ritual functions and symbolic meanings in the traditional culture and social organization of Yakuts. The main source of factual material for the study was the plots and images of the Yakut epic olonkho, historical stories and legends, ethnographic texts, as well as the data of archaeological research of Yakut burials of the XVII-XVIII centuries. The study utilized structural-descriptive, historical-typological and historical-genetic methods. As a result of the study the following conclusions were made: axes have a mediative function, by means of which a communicative connection between deities and people is established; in all ritual actions they participate in modeling a stable and stable living space. The discovery of axes in elite burials with rich accompanying inventory testifies to their high status and symbolic significance as a sign of clan power. The content of the cultural significance of the axe, its additional symbolic markers and ritual functions is not limited to this aspect only - it is much more complex and diverse, for example, in connection with the blacksmith's craft or shamanic kamlany, where the axe-hammer occupies a special place.