Функционирование языков в общественном пространстве в современное время нуждается в государственном регулировании, основной целью которого должны выступать сохранение и развитие многоязычия, поддержка миноритарных языков. Национальная политика в области сохранения и развития языков народов РФ основывается на реализации ряда мер на законодательном уровне. В России был принят Закон "О языках народов Российской Федерации", в ее национальных республиках свои законы о языках, регулирующие функционирование языков на их территории. В Якутии 16 октября 1992 г. принят Закон РС (Я) N 1170-XII "О языках в Республике Саха (Якутия)", исследование о реализации которого стало одним из проектов государственной программы Республики Саха (Якутии) "Сохранение и развитие государственных и официальных языков в Республике Саха (Якутия) на 2023 год". Проект "Мониторинг исполнения и соблюдения требований статей Закона о языках в г. Якутске Республики Саха (Якутия)" предложила кафедра стилистики якутского языка и русско-якутского перевода Института языков и культуры Северо-Востока РФ Северо-Восточного федерального университета имени М. К. Аммосова. В целях реализации проекта командой кафедры была разработана анкета по статьям Закона ҺО языках в Республике Саха (Якутия)һ для двух целевых аудиторий: специалисты организаций, к работе которых статьи Закона имеют непосредственное отношение, и население. Цель предлагаемой работы - анализ результатов проведенного анкетирования по статьям 19, 20, 21, 22, 23, 33 среди специалистов организаций и населения города Якутска. В исследовании применены статистический и описательный методы, а также метод обработки и анализа данных. Результаты исследования структурированы следующим образом: первым представлен полный текст рассматриваемой статьи Закона ҺО языках в Республике Саха (Якутия)һ, затем приводится анализ анкетирования среди работников учреждений и результаты опроса среди населения, после этого рекомендации по реализации статьи Закона.
In modern times, the functioning of languages in public space requires state regulation, the main goal of which should be the preservation and development of multilingualism and support of minority languages. The national politics in the field of preservation and development of the languages of the peoples of the Russian Federation is based on the implementation of a number of measures at the legislative level. Russia adopted the Law “On the Languages of the Peoples of the Russian Federation”; its national republics have their own laws on languages regulating the functioning of languages on their territory. In Yakutia, on October 16, 1992, Law of the Republic of Sakha (Yakutia) No. 1170-XII “On languages in the Republic of Sakha (Yakutia)” was adopted, a study on the implementation of which became one of the projects of the state program of the Republic of Sakha (Yakutia) “Preservation and development of state and official languages in the Republic of Sakha (Yakutia) for 2023.” The project “Monitoring the implementation and compliance with the requirements of articles of the Law on Languages in Yakutsk of the Republic of Sakha (Yakutia)” was proposed by the Department of Stylistics of the Yakut Language and Russian-Yakut Translation of the Institute of Languages and Culture of the North-East of the Russian Federation of the M.K. Ammosov North-Eastern Federal University. In order to implement the project, the department’s team developed a questionnaire on the articles of the Law “On Languages in the Republic of Sakha (Yakutia)” for two target audiences: specialists from organizations to whose work the articles of the Law are directly related, and the population. The purpose of the proposed work is to analyze the results of a survey conducted on articles 19, 20, 21, 22, 23, 33 among specialists of organizations and the population of the city of Yakutsk. The study used statistical and descriptive methods, as well as data processing and analysis methods. The results of the study are structured as follows: first, the full text of the considered article of the Law “On Languages in the Republic of Sakha (Yakutia)” is presented, then an analysis of a survey among employees of the institution and the results of a survey among the population are presented, followed by recommendations for the implementation of the article of the Law.

Рассматривается языковая и культурная семантика якутского слова буруо ‘дым’, порождающего систему метафорических моделей в лексике, фразеологии и фольклоре. Как свидетельствует материал, метафоре дыма присущи смысло- и текстообразующие функции, в якутской лингвокультуре она не только образует парадигму языковых единиц с общей семантикой ‘потомки, продолжение рода’, но и служит источником порождения текста загадок, пословиц, благопожеланий, заклинаний, эвфемизмов и т. д. Анализируемая метафора отражает фрагмент фольклорной картины мира народа саха, связанный с патриархальной семьей, социальной ролью сына и дочери в продолжении рода.
The paper examines the linguistic and cultural semantics of the Yakut word buruo (smoke) by exploring its metaphorical manifestations in vocabulary, phraseology, and folklore. The folklore text is analyzed using a structural-semiotic approach to examine language as a cultural verbal code. For the first time, the smoke metaphor is recognized as a source of riddles, proverbs, good wishes, incantations, euphemisms, and others. Otherwise, the metaphor is found to have meaning- and text-forming functions. In the Yakut linguoculture, the smoke metaphor creates a micro paradigm of linguistic units with the general semantics of “descendants, a continuation of the family.” The metaphor under study is suggested to be a cultural element of the Sakha people’s folklore, specifically related to the patriarchal family structure and the roles of sons and daughters in procreation. The smoke metaphor, a tool for creating new concepts and pictorial means in language and culture, proves to be an element of the informational structures of oral collective memory. It preserves the principle of patrilineage, gender stereotypes, and traditional ideas of the Sakha people about the succession of generations and procreation, understood as “development, advancement through stages of development.” A significant finding is that a polysemous word, phraseology, paremy, epithet, folklore formula, symbol, and others can preserve considerable information in a coiled form and serve as an optimal way of its oral transmission in time and space. To conclude, folklore text meta-phors are not only emotionally rich but also involve “condensed” meaning, with a symbol representing the information compression.

Статья посвящена исследованию концепта УРЭ ‘гора’ в языковой картине мира эвенков. Основной целью исследования является анализ языковых репрезентаций указанного ментального образования в эвенкийском языке. Анализ данного концепта показал, что для эвенкийской лингвокультуры гора является объектом поклонения. Для эвенков гора - благополучное место для содержания оленей в летнее время и охоты. Автор пришел к выводу, что концепт УРЭ ‘гора’ сформировался под влиянием охотничье-кочевого образа жизни эвенков в сочетании с анимистическими воззрениями на природу и входит в структуру концепта БУГА ‘мир’.
The main purpose of the study was to analyze the lexical units involved in the representation of the URE ‘mountain’ concept in the language picture of the world of the Evenks. The identification of word meanings involved the examination of bilingual dictionaries of the Evenk language and field records of authentic texts narrated by informants who knew the Evenk and Russian languages well. According to the source study, the lexemes ure , a , and are the most commonly used representations of the concept URE in the Evenks’ world picture. The analysis revealed the meaning of lexemes ure , a , and allowed their semes to be identified. The ure lexeme was found to have the semes: ‘overgrown with trees,’ ‘low hill,’ ‘inhabited by moose, bears, and other wild animals,’ and ‘master spirit of the mountain.’ The following semes were found for the lexeme : ‘stony,’ ‘covered with grass or reindeer moss,’ ‘inhabited by wild deer,’ ‘suitable for residence in summer,’ suitable for roaming,’ ‘suitable for deer grazing in summer,’ and ‘a good place for hiding deers from wolves.’ The lexeme is characterized by the semes: ‘rocky,’ ‘high,’ ‘made of stones,’ ‘cool place,’ and ‘inhabited by bighorn sheep, tarbagans, and musk deer.’ A conclusion is made that the URE ‘mountain’ concept formation was influenced by Evenks’ hunting and nomadic lifestyle combined with their animistic views on nature. The URE ‘mountain’ concept is a part of the BUGA ‘world’ concept structure.

Представлено описание структуры терминологических словосочетаний, относящихся к тематической группе "Части тела скота", в якутском и бурятском языках. Данные сочетания образованы способом аналитического словообразования и занимают особое место в лексике исследуемых языков как действенный путь создания терминов соответствующего тематического поля. Часть данной группы лексики в обоих языках составляют парные слова. Активным путем образования наименований сложной структуры в якутском языке является способ примыкания и изафета. Бурятские сложные имена, обозначающие части тела скота, образуются способом примыкания и сочетанием, в котором определитель в его составе стоит в родительном падеже. Анализ показал необходимость сравнительного исследования вторичных номинаций лексики указанной тематической группы в якутском и бурятском языках.
The paper presents a structural description of the terminological phrases relating to the thematic group “Livestock body parts” in the Yakut and Buryat languages. These lexical units refer to the folk terms reflecting the features of the material and spiritual culture of an ethnic group and are widely used in languages of very different typologies. Such phrases are formed analytically, representing non-single-word nominative units denoting one specific concept or real object. Their lexical meaning can be realized at the denotative and/or connotative levels. The terminological phrases under study occupy a special place in the lexicon of the languages in question as an effective way of creating terms. Word pairs are a part of this vocabulary group. An active way of compound word formation in Yakut and Buryat is the method of adjunction used to form attributive phrases with an adjective or a participle as an attribute. Both languages feature terminological phrases formed morphologically. Such phrases have an attributive function, designating a part of a whole object or a type of a generic concept, with the determining component occupying the preposition. In Yakut, these phrases have their components connected by the possessive affix of the third person. Buryat terms denoting animal body parts are formed by a combination with the determining component in the genitive case. It is noteworthy that in Yakut nominal constructions, the indicator of the connection between the components is attached to the component being determined, while in Buryat, it is attached to the determining one.

Представлены диалектные наименования мутовки, являющиеся частью лексико-тематической микрогруппы "Посуда и утварь" в якутском языке. Проведен сравнительно-сопоставительный, семантический анализ наименований мутовки в тюркских языках. Материалом исследования послужили диалектологические, лексикографические, этнографические источники. В якутском языке сохранились наименования мутовки, которые использовались для приготовления кумыса, других молочных продуктов (блюд) и жидкой пищи, имеющие и тюркские, и монгольские корни. Изучение диалектной лексики позволило выявить общетюркское и собственно якутское значения мутовки как части бытовой лексики якутского языка.
This paper addresses the semantics of dialectal names of mutovka (a stick with branches at the end used for mixing or stirring), with all of them belonging to the lexical-thematic microgroup “Utensils” in the Yakut language. Over 40 dialect names of mutovka with different connotations have been identified in dialectological, lexicographical, and ethnographic materials. The nomination principles of mutovka are determined on the external form and functions. The form and structure of mutovka s (round, branched, cross-shaped), material (wood, cow horn) depend on their purpose. Mutovka has different functions: for whipping koumiss, cream, or butter, and others, with the movement of the tool also of importance for nomination. The basic characteristic of any mutovka is ytyyyy “mixing, stirring, and churning.” The comparative analysis revealed that the Yakut lexemes ytyk and bhiheyeh indicate a common Turkic similarity. Most names of mutovka are part of the lexical fund of the Yakut language developed in the linguistic landscape of modern Yakuts (Sakha). Also, the dialect names bilier, biriel “kumys mutovka” have been found to have Mongolian roots. A semantic description allowed the origin of khamnatar “kumys mutovka” to be determined as an apotropaic lexeme with both all-Yakutian and dialectal meaning. The semantics of the mutovka names concerned reflects the cattle-breeding culture of Yakuts (Sakha) developed and spread in the subcontinental climate in the vast territory of the North-East of Russia. The findings specify the lexical-semantic microgroups “Tableware,” “Utensils” to “Kumys ware and utensils,” “Ytyk,” to compile the thematic lists of Yakut household culture.

Рассмотрены эпитеты тимир (як.) - темир (алт.) ‘железныйʼ в текстах якутского и алтайского эпосов в сравнительном аспекте. Впервые проводится комплексный анализ частоты употреблений, семантической нагруженности, состава определяемых слов и функционирования данных эпитетов в якутском олонхо и в алтайском эпосе (кай чӧрчӧк) в сопоставлении. Использованы метод контекстуального анализа, анализа словарных дефиниций, количественные методы, а также индуктивный метод. В ходе исследования выявлено много сходного, что, по всей вероятности, объясняется генетической общностью двух народов. Установлены также различия: например, в алтайском эпосе эпитет темир является постоянным эпитетом родового дерева - стоствольного тополя, приобретает коннотацию ‘вечноживойʼ и служит для его идеализации как жизнеутверждающего символа алтайского народа, а в якутском олонхо является важным средством для создания картины неживой природы Нижнего мира и др.
This paper examines the “metallic” epithets in the Yakut Olonkho and Altai kai chӧrchӧk in a comparative aspect in order to reveal the parallels and specific features of the functioning of these epithets in the epic of peoples related in the historical past. The following methods were used: contextual analysis, analysis of dictionary definitions, quantitative methods, and the inductive method, which allows generalizing the results of applying all the methods. The comparative study revealed many similarities. In both epics, metal epithets in the structure are radical, derived from the lexeme denoting the name of the metal. In a denotative meaning, they characterize objects by the material from which they are made. The choice of specific metallic epithets as contextual synonyms in the structure of the epic formula is due to the phenomenon of vowel harmony inherent in most Turkic languages. The genetic community of the Yakut and Altai peoples probably explains the similar features of the metallic epithets. Also, the differences have been established: according to the frequency of using the epithets formed from the nominations of precious metals, the ancient Yakuts preferred silver, and the Altai people preferred gold. The differences and peculiarities of functioning of “metal” epithets in the Yakut and Altai epic texts can be explained by the stage difference in the development of the epic texts compared.

Анализируются смысловое содержание и образование лексики юкагирского языка, восходящей к слову Хойл (хойл), которое имеет в современном языке юкагиров основное значение ‘Бог’. Выявляется исходная семантика этого слова, рассматривается эволюция религиозных воззрений юкагиров. Показано, что полисемант Хойл (хойл) и производные от него слова отражают и религиозные верования юкагиров, связанные с культом шаманапредка, и христианские представления о Боге и божественном. Выдвинуто предположение о том, что этимология древнего корня слова связана с понятиями "сверхъестественный", "священный", "божественный", "высший", "могущественный". Этот факт определил в дальнейшем расширение семантики лексемы и появление новых, производных от Хойл слов со смысловым содержанием "относящийся к Богу".
The relevance of the theme under consideration is determined by the need to study the traditional worldview of the people, the formation and development of their spiritual knowledge. The paper analyzes the semantic content and the formation of the vocabulary of the Yukaghir language, originating from the word Qojl (qojl), identifies the original semantics of this word, examines the evolution of the religious beliefs of the Yukaghir. The word Qojl (qojl) is associated originally with shamanistic beliefs and was representing the image of the shaman-patron of the family in the traditional culture of the Yukaghir. Later, it came to be referred to the name of the Christian God and to designate icons and saints. In the modern Yukaghir language, the word concerned is used only in the meanings of “God,” “divinity,” “icon,” “saint.” The prevalence of Qojl (qojl) - derived words in the languages of two local Yukaghir groups, the similarity of the structure and meanings of many of the lexemes indicate the archaicity of the word and the presence of a semantic relationship between the original and late sememes. An assumption has been made that the etymology of the ancient root of the word is associated with the concepts of “supernatural,” “sacred,” “divine,” “supreme,” “powerful.” The fact that the word originally comprised the concept of the supernatural and divine determined the expansion of the semantics of the word. Under the influence of Christianity, new words derived from Qojl ( qojl ), with the semantic content “referring to God,” appear in the Yukaghir language.

Данная статья содержит практический материал из опыта работы учителей начальных классов по формированию читательской грамотности. Особый интерес представляют описание методических приемов работы на уроках, связанные с развитием творческих способностей младших школьников.
This article contains practical materialfrom the experience of primary school teachers in theformation of reading literacy. Of particular interest arethe descriptions of methodological methods of work inthe classroom related to the development of the creative abilities of younger students.

Заглавие является важнейшим элементом каждой книги, оно привлекает внимание читателя и создает первое впечатление. Читатель сначала обращает внимание на название, поэтому название должно быть цепляющим, четко передавать идею и содержание книги. Цель исследования– выявление и сравнение характерных особенностей книжного нейминга (заглавия) в классической и современной русской литературе. В ходе работы изучены научные закономерности книжногонейминга, мнения известных ученых, классификация названий книг русской классической литературы. Методом исследования для классификации стало 84 заглавия книг из классики. Далее для выявления отличительной черты приводится классификация названий книг современной русской литературы. Для подтверждения мысли выбрана 71 современная популярная книга. В исследовании использованы методы ситуационного анализа, классификации и обобщения. Автор приходит к выводу, что писатели-классики с особой тщательностью подходят к книжному неймингу, а современные авторы используют различные эксперименты с приемами озаглавливания книг.

Дмитрий Федосеевич Наумов создал в своих произведениях особый социальный и духовный "микрокосм" в образе якутской деревеньки Чараннах, так как, по его мнению, национальная идентичность народа саха формируется именно в сельской местности. Рассказы писателя демонстрируют целый ряд внутри жанровых разновидностей, начиная с основных типов малой прозы – собственно рассказа, новеллы, очерка, – и кончая синтетическими и гибридными формами малых эпических жанров. В новеллистике Д. Наумова представлены сатирические рассказы, направленные против бюрократов, карьеристов, любителей зеленого змия. Во многих из них присутствует бытовой комизм, а в ряде рассказов писателя ощущаются черты известной в мировой литературе так называемой "озорной" традиции, которая нередко граничит с "черным" юмором. У Д. Наумова юмор носит мягкий, "намекающий" характер, и его смысл скрыт в иносказаниях, подтексте. Целый цикл рассказов посвящен животным: в бестиарий автора входят лошади, коровы, собаки, кошки, даже поросята. Писатель демонстрирует незаурядное мастерство в создании массовых сцен и выявлении "коллективного сознательного". В то же время его художественная антропология содержит немало ярких индивидуализированных образов. Во многих рассказах Д. Наумова ощущается его талант как драматурга. Если новеллистика писателя демонстрирует разные типы малой прозы, то жанровые обозначения его драматургических произведений ограничиваются лишь двумя определениями: "пьеса" в значении "драма" и "комедия". Единственное драматическое произведение, которое не сопровождается авторским жанровым определением, – это "Осень". Судя по краткой начальной ремарке, соблюдению принципа "трех единств", отсутствию внешних событий, минимуму действующих лиц, это психологическаямонодрама. В своих комедиях, как и в рассказах, Д. Наумов использовал целую систему поэтических средств и приемов, начиная с таких, как литературные аллюзии, поэтика имен, анималистическая образность, и кончая речевым самораскрытием героев. В них для усиления иронического контекста упоминаются персонажи С. С. Яковлева–Эрилик Эристина бедный Хачыгыр, Д. К. Сивцева-Суорун Омоллоона самодур Макар, "великий комбинатор" Остап Бендериз произведений И. Ильфа и Е. Петрова, адаптируются стихотворения С. Р. Кулачикова–Элляя. Наконец, Д. Наумов, сам блестящий знаток родного языка, с полным правом бросает камень в огород сторонников излишней "якутизации" языка народа саха.
In his works, Dmitry Naumov created a special social and spiritual “microcosm” in the image of the Yakut village Charannaakh, since, in his opinion, the national identity of the Sakha people is formed precisely in rural areas. The writer's stories demonstrate a number of intra-genre varieties, starting with the main types of short prose – the actual story, short story, essay – and ending with synthetic and hybrid forms of short epic genres. Naumov's short stories feature satirical stories directed against bureaucrats, careerists, and lovers of the “green serpent”. Many of them contain everyday comedy, and in a number of the writer’s stories one can feel the features of the so-called “mischievous”tradition known in world literature, which often borders on “black” humor. Naumov’s humor is of a soft,“hinting” nature, and its meaning is hidden in allegories and subtext. A whole series of stories is dedicated to animals: the author’s bestiary includes horses, cows, dogs, cats, even piglets. The writer demonstrates extraordinary skill in creating crowd scenes and identifying the “collective consciousness.” At thesame time, his artistic anthropology contains many vivid individualized images. In many of Naumov’sstories one can feel his talent as a playwright. If the writer’s short stories demonstrate different types ofshort prose, then the genre designations of his dramatic works are limited to only two definitions – “play”in the sense of “drama” and “comedy”. The only dramatic work that is not accompanied by an author's genre definition is “Autumn.” Judging by the brief initial remark, adherence to the principleof “three unities,” the absence of external events, and the minimum of characters, this is a psychological monodrama. In his comedies, as in his stories, Naumov used a whole system of poetic means andtechniques, starting with such as literary allusions, poetics of names, animalistic imagery, and ending with the verbal self-disclosure of the characters. To enhance the ironic context, they mention the characters of S.S. Yakovlev-Erilik Eristin, poor Khachygyr, D. K. Sivtsev-Suorun Omollooa autocrat Makar, the “great strategist” Ostap Bender from the works of I. Ilf and E. Petrov, and adaptEllyai’s poems. Finally, Naumov himself is a brilliant expert on the native language, rightfully throws a stone at supporters of excessive “Yakutization” of the language of the Sakha people.